В круговерти забот последних месяцев, казалось бы, подзабыта тема индексации пенсий работающим пенсионерам, которую те ждут уже 5 лет — с момента заморозки в конце 2016 года. Объявление о таком решении ожидалось многими еще в апрельском президентском Послании Федеральному собранию. Однако там оно не прозвучало. Означает ли это, что вопрос снят и больше не рассматривается? Маловероятно. Вряд ли «просто так» об этой проблеме высказывалась глава Совета Федерации Валентина Матвиенко, инициативу поддержал Минтруд.
Фото: Алексей Меринов
Вероятно, тема по-прежнему в обойме предложений на перспективу. Тем более что грядет важное политическое событие — сентябрьские выборы в Госдуму. Возможно, к ним «приберегают» обнародование того или иного варианта индексации пенсионерам-работникам. Она давно назрела, выступила бы абсолютно явным проявлением справедливости от властей, важным элементом социальной повестки.
Можно предположить, что откладывание такого решения во многом связано со стремлением государственных ведомств определиться с финансовыми возможностями его принятия. По сравнению с апрелем положение дел в экономике куда более благоприятно для подобных новаций. Отступает пандемия, повышаются цены на энергоносители, постепенно восстанавливается производство. Снижается геополитическая напряженность и опасность серьезных внешних санкций. Бюджетная ситуация постепенно улучшается. Все это немаловажно с практических позиций. Ведь цена вопроса индексации пенсий для пожилых тружеников, по оценке Совета Федерации, составляет от 0,4 трлн до 1 трлн рублей в год. Для 2022 года эта сумма может составить дополнительно почти четверть от уже утвержденного трансфера из бюджета в Пенсионный фонд России (ПФР). На полную индексацию власти могут и не пойти. Но могут сделать соответствующие шаги навстречу отдельным категориям пенсионеров. Тогда возможна, скажем, индексация занятым пенсионерам с ограничениями по суммам общего дохода, состоящего из зарплаты и пенсии.
Пожалуй, среди возможных предвыборных социальных инициатив индексация пенсий работающим — одна из наиболее вероятных. Отсутствие индексации практически дискриминирует занятых пенсионеров по сравнению с другими. Здесь неприемлем циничный подход: «Они получают зарплату, значит, им есть на что кормиться». С грустью вспоминается старый анекдот. Портной говорит: «Если бы я был царь, жил бы лучше, чем царь. Я бы еще немного шил…». Перефразировать это можно так: «Если бы я был пенсионер, жил бы лучше, чем пенсионер. Я бы еще немного работал…». Занятость у пожилых людей чаще всего вынужденная, именно из-за недостаточности пенсии. И изменение последней при росте цен никак не должно зависеть от зарплаты.
Но дело в практической плоскости даже не в актуальности вопроса. А в том, что он давно принят к реализации в правительстве и проработан. И выборы — очень удобный момент, чтобы объявить о соответствующем решении хотя бы в каком-либо виде. Ведь речь идет о примерно десяти миллионах россиян. Кроме того, не стоит забывать: именно работающие — наиболее активные люди среди электората старших возрастов. Их лояльность и голоса были бы очень кстати в ходе думской кампании.
Впрочем, пенсионные проблемы нашей страны выходят далеко за пределы предвыборной повестки. Демографические тенденции для России действительно неутешительные: при снижении естественного прироста населения средний возраст будет становиться выше. И некоторые демографы уже ставят вопрос о новом повышении пенсионного возраста. Но такой чисто демографический, даже математический подход — неверный и однобокий. Он не учитывает более широкие и разносторонние нюансы — экономические, социальные, медицинские и прочие.
Надо отдавать себе отчет: дальнейшее увеличение пенсионного возраста не обеспечит пенсионеров, не сэкономит бюджет на пенсионных выплатах, а приведет к прямо противоположным результатам. Да, формально выплаты из ПФР могут относительно уменьшиться за счет снижения количества пенсионеров. Даже на ближайшие годы, из-за уже принятого увеличения пенсионного возраста, число пенсионеров сокращается на 200–300 тысяч человек в год. И, казалось бы, это должно вызвать снижение трансферов из бюджета в ПФР. А тем более при гипотетической отсрочке выхода на пенсию еще лет на пять.
Но! Становится больше предпенсионеров. Им все труднее найти работу из-за возраста. Безработица среди них возрастает. Число незанятых вырастет и у более молодых, чьи потенциальные рабочие места будет занимать поколение отцов. А значит, и госпособия увеличатся.
У работающих же пожилых людей из-за трудовой нагрузки будут усиливаться болезни. Соответственно, повысятся выплаты по больничным листам, инвалидности.
Сложности трудоустройства у молодежи приведут к нарастанию асоциальных явлений (алкоголизм, наркомания, преступность и пр.). Помимо того что это само по себе огромный негатив, с экономических позиций он вызовет дополнительные расходы бюджета на преодоление таких проявлений и их последствий.
Здесь речь об увеличении только прямых, явных затрат бюджетов разных уровней. Это повышение госрасходов от увеличения пенсионного возраста, вероятно, станет со временем выше, чем экономия на трансфертах бюджета в ПФР. Попытка экономии приведет к еще большим расходам. Так что даже с точки зрения государства новое повышение пенсионного возраста — стратегически совершенно неэффективный путь.
Но кроме того, будут еще и неявные потери от повышения пенсионного возраста. Уменьшение производительности труда из-за роста доли пожилых работников. Ограничение инноваций, которые, как правило, несут более молодые. Сокращение средних доходов населения. Нарушение социальных лифтов между поколениями. Все это — подрыв эффективного развития страны, стимулирование ее отставания и дальнейшей потери конкурентоспособности в мире. Потери, которые крайне сложно оценить.
Что может и должно стать альтернативой повышению пенсионного возраста для преодоления демографической ямы? Процессы, обратные вышеописанным. Стимулирование экономического роста и предпринимательства, что дало бы увеличение материальных благ в стране. Повышение производительности труда позволило бы выпускать больше товаров и услуг даже при относительном сокращении числа людей трудоспособных возрастов. Это нарастило бы и доходы самих работающих. С данных доходов стали бы повышаться пенсионные накопления — обязательные и добровольные. Будущую пенсию люди стали бы обеспечивать себе сами, а не за счет последующих относительно сокращающихся поколений. Тогда менее остро стоял бы вопрос о последствиях негативных демографических процессов для пенсионной системы.
Особо стоит вопрос о ее собственной эффективности, обоснованности ее внутренних расходов, рациональности и справедливости распределения пенсий. Здесь скрыты огромные резервы, также препятствующие необходимости увеличения пенсионного возраста.
